Конь судьбы.
Был обычный серый скучный день, когда мне упал на голову олень. Я лежал на мокрой мостовой как на похоронах, весь осыпанный цветами и комьями земли, раскинув руки в позе морской звезды. Вокруг моей головы растекалось влажное пятно, и я почти чувствовал металлический вкус крови, повисший в воздухе. Поборов страх пошевелиться, я осторожно скосил глаза. Господь милосерден - пятно было огромным, но не красным, я был в сознании, и, по первому ощущению, кроме моего самолюбия и белого пальто, больше ничто серьёзно не пострадало. Ну а вода из разбитого поддона горшка по сравнению с тем, что я только что был на волосок от смерти, это такая мелочь.
Моя спасительница шляпа была чуть поодаль, наполовину примятая блестящим боком металлического кашпо. Так мы и лежали ещё примерно минуту: я, шляпа и олень. Хотя, правильнее было бы сказать конь. Единственным оленем, если принимать во внимание мнение моей супруги, был здесь я. И это было неоспоримо. Кто ещё подошёл бы так близко к дому, из окон которого с непередаваемой на письме итальянской экспрессией доносится раскатистое "кррретино"? Итак, приходилось констатировать факт: кашпо было конём, а я оленем в кашне, теперь ещё и без шляпы. А сверху сыпались угрозы и обвинения в неверности, приправленные непереводимым местным фольклором, в котором я с долей восхищения услышал парочку незнакомых мне оборотов.
Медленно и аккуратно я поднёс руку к темени и ощупал надувающуюся опухоль. Болезненная, но мягкая и податливая при нажатии, она представилась мне похожей на молодые рожки лося, едва проклевывающиеся на мощном черепе лесного гиганта. Когда-нибудь они вырастут огромной костяной короной, страшным оружием, которым лось будет пробивать себе дорогу к личному счастью, озарённому тёплым светом восходящего солнца. Жаль только, что среди людей наличие рогов пробивает разве что оконные стёкла, осколки которых вперемешку с глиняными черепками цветочного горшка лежали на тротуаре. Но утренние лучи почти также живописно, как я и представил, играли вместо лосей и на острых гранях битого стекла.
Солнечные зайчики ворохом рассыпались вокруг, когда я пошевелился всем телом, смахнув с себя как осколки, так и цветы, землю, с остатками того, что было когда-то вазоном. А может, это были не зайчики, а искры из глаз, от внезапно накрывшего меня ощущения слабости и тошноты. Пытаясь не завалиться обратно, я сконцентрировал взгляд на кашпо, чуть было не положившем конец моим жизненным волнениям и тяготам только начинающейся семейной жизни. На мгновение я даже пожалел, что конь не приземлился на меня точнее. Заметка в нашей газете с заголовком "Летающий конь с цветочным горшком-убийцей" могла бы хоть ненадолго поднять продажи этого бульварного листка, хиреющего вследствие отсутствия мало-мальски приличного скандала в нашем крохотном городишке. Что закономерно сказывалось на заработке и в последнее время отрицательно влияло на отношения с моей молодой супругой, норовившей взять под контроль семейный бюджет. Сложившееся положение настолько мне осточертело, что сегодня с утра я принял решение уволиться и пойти на собеседование к нашему конкуренту - респектабельному журналу о здоровом образе жизни и новейших методах самолечения. Ради чего, собственно, я надел своё лучшее, а впрочем, признаюсь откровенно, единственное пальто, любимую шляпу, и даже начистил ботинки.
А конь лежал на моей шляпе и косил бронзовым взглядом, стиснув удила, скаля зубы в беззвучной сардонической улыбке. Коню я явно не нравился. Иначе, как можно было бы объяснить то, что он пытался убить меня уже при первой встрече. Обычно даже люди, у которых мне приходилось брать интервью, начинали желать моей смерти не раньше выхода статьи на жёлтых страницах. А тут конь. Конь, которого я вижу впервые. Я мстительно отметил про себя, что крылья у него помялись при падении, и отлитая в металле зверюга уже не выглядит так грозно и величаво, как, кажется, выглядела ещё в те времена, когда мирно стоял на подоконнике или этажерке, удерживая на спине горшок с цветущими цикламенами.
Крики наверху не умолкали… Я поднялся на ноги, пару секунд постоял, привыкая обратно к вертикальном состоянию, ощупал карманы, удостоверяясь, что бумажник не выпал при падении, и проверил рабочую фотокамеру, на предмет повреждений, всё же мне предстояло её сдать при увольнении. После чего, наклонившись, выдернула свою шляпу из-под коня. Он жалобно звякнул об асфальт и застыл, устремив копыта к небу. И внезапно мне стало жаль коня. Беспомощный перед ударам судьбы, сломленный и недвижимый, он был молчаливым символом краха моего репортёрского гения, Пегасом, так и не донёсшим Беллерофонта до Олимпа. Я застыл в скорбной тишине, отдавая дань уважения гордому любимцу муз.
Но только я осознал, что не слышу более звуков ссоры, как меня повторно чуть не убило, на это раз выкатившимся из дверей запыхавшимся мужчиной. Растрёпанный и одетый наспех, он почти беззвучно бормотал проклятия, поправляя галстук и приглаживая волосы, когда вслед ему вылетела злобная фурия в распахнутом неглиже, и вцепилась в и без того редкую шевелюру грузного мужчины. Сил кричать у женщины, видимо, уже не осталось, и она, молча, с остервенением рвала прядь за прядью.
Щёлк. Звук спущенного затвора фотокамеры принёс мне осознание важного факта: я был папарацци до мозга костей. Пока мой разум рефлексировал о превратностях семейной жизни, мыщцы рук отработали на собственных рефлексах, выхватив камеру, включив её, и таки поймав в кадр мэра нашего города, почти поверженного под натиском женщины, которая ни в коем разе не являлась его законной супругой. Уж я-то мог в этом поклясться, поскольку когда-то для статьи лично делал фото мэра и его жены. Ну а пока я осознавал и принимал своё призвание, ноги уже вели меня в сторону редакции, оставив далеко позади застывших в изумлении мэра и его любовницу.
К чёрту здоровый образ жизни, самолечение огурцами, чтение улучшающих пищеварение мантр и прочий бред, сметаемый с прилавков пожилыми синьорами, чтобы было что обсудить на очередной встрече скучающих домохозяек! Ничто не может заменить для меня бодрящий вкус адреналина с запахом сенсации. И я нёсся, прижимая к груди камеру с драгоценным кадром, так, что фалды пальто хлопали за моей спиной, словно сам я превращался в этот момент в летящего навстречу своему Олимпу могучего крылатого коня.
#запуск #день1
